Глава ПАО «Уралкалия» Дмитрий Осипов рассказал о последствиях пандемии и конъюнктуре рынка минудобрений.
Хотя еще недавно казалось, что сегмент минеральных удобрений кризис может обойти стороной, эксперты уже ожидают падения по итогам 2020 года. Между тем калийный рынок в последние годы и без того остается в низкой фазе цикла на фоне ввода новых мощностей. Как изменила картину пандемия и далеко ли еще до ценового дна рассказал гендиректор «Уралкалия» Дмитрий Осипов.
Как пандемия повлияла на спрос и цены на калий в мире?
В каждом регионе своя ситуация, но она не связана с пандемией. Очень быстро развивается внутренний российский рынок – около 10% в год, так как есть поддержка государства. В этом году в России мы рассчитываем продать около 2,7 млн тонн калия производителям сложных минеральных удобрений, нефтяникам, а также для прямого внесения. Сейчас это наш основной рынок сбыта.
В то же время Бразилия, например, живет своей жизнью, цены на сельхозпродукцию там высокие, соответственно, растет и потребление удобрений. С прошлого года есть определенные проблемы с Индонезией и Малайзией, где упали цены на пальмовое масло. Надеемся, что они восстановятся и спрос будет более сбалансированным. Но пока ситуация там остается довольно сложной, хотя в Азии есть и другие потребители – Бангладеш, Вьетнам и т. д.
На крупнейшем рынке – Китае – цену на уровне 220 долл за тонну задали наши бывшие партнеры по трейдингу из Беларуси (Беларуськалий), что мы считаем слишком низким уровнем. Она могла бы быть на 10-20 долл выше.
Можно ли считать текущую цену китайского контракта в 220 долл за тонну ценовым дном? Есть ли производители, которые ее не смогут выдержать?
С учетом специфики отрасли и объемов инвестиций, которые производители направляют на развитие мощностей, они заинтересованы в том, чтобы так называемое ценовое дно было как можно выше. К сожалению, в текущих рыночных условиях приходится констатировать, что текущая цена китайского контракта и есть то самое «ценовое дно». И да, есть компании в калийной отрасли, для которых цена в 220 долл за тонну критична, не буду их называть.
Вы не будете заключать контракт с Китаем в этом году?
Мы ведем переговоры. У нас есть товар, который мы завезли в Китай в конце 2019 года, но тогда не было контракта. Китайские потребители его не выкупили. В 2020 году мы этот объем и продадим.
Насколько велик запас?
Несколько сотен тысяч тонн. Несмотря на отсутствие контракта на морские поставки, мы не останавливали отгрузки по железной дороге. А это около 1 млн тонн, которые уйдут в любом случае. Причем 800 тыс. тонн из этого объема мы уже продали.
Вы не первый раз отказываетесь заключать контракт с Китаем в его традиционном понимании, хотя раньше это был принципиальный вопрос. «Уралкалий» больше не видит в контракте смысла?
Действительно, сейчас калийная индустрия внутри себя обсуждает, насколько вообще необходимы долгосрочные контракты. И, возможно, ситуация поменяется.
Ожидаете ли вы роста цены на калий на крупнейших рынках в этом году?
Предпосылки есть. Мы думаем, что в 2020 году мировое потребление калия вырастет до 65-66 млн тонн. Если судить по Бразилии, где основные покупатели калия расположены в небольших городах, то сейчас в стране будет пик спроса, и мы полагаем, что цена пойдет вверх.
Если же заглядывать вперед, то спрос будет в любом случае расти на 1,5-2% в год, так как растет численность населения, меняются привычки, люди едят больше мяса, а это означает, что необходимо развивать мясное производство, обеспечивая полноценное кормление животных, чтобы повысить их продуктивность.
Большой потенциал мы видим в Африке, где создали компанию, и в 2020 году поставили туда совместно с «Уралхимом» (которым владеет Дмитрий Мазепин) около 350 тыс. тонн удобрений.
Может ли цена вернуться к значениям до разрыва отношений с БКК (трейдер «Беларуськалия»)?
Калийная отрасль восстанавливается довольно быстро. Если говорить про уровень в 500 долл, то, наверное, в ближайшее время такого не будет, но мы уже продавали в Бразилию продукцию по 340-350 долл за тонну в начале 2019 года.
На какой объем производства рассчитываете в этом году?
11 млн тонн при мощности в 12 млн тонн. Но окончательная цифра будет зависеть от рыночной конъюнктуры.
То есть сейчас вы и другие производители придерживаетесь формулы «продавать меньше, но дороже»?
Нет, такую задачу мы не ставим. Нужно ответственно подходить к соблюдению баланса на рынке. Однако имеет смысл в период низких цен, например, проводить необходимые ремонты на производстве. Так поступает большинство участников рынка в мире.
Инвестирование в расширение мощностей и их поддержание не имеет смысла, если потом все свои запасы продавать по минимальной цене, которая такие инвестиции не учитывает. Ведь особенность нашего бизнеса в том, что для того, чтобы иметь высокую рентабельность по EBITDA и окупаемость конкретного проекта, надо сначала инвестировать в него в течение 10–12 лет. И это притом, что в России довольно низкая себестоимость производства калия. К тому же всегда существуют геологические, проектные, финансовые и другие риски, угрозы задержки строительства.
В первом квартале ваши финансовые результаты упали. Какой динамики вы ожидаете до конца года?
В начале года у «Уралкалия» не было контрактов с одними из крупнейших потребителей – Индией и Китаем. С индийскими импортерами мы подписали соглашение. В перспективе надеемся на улучшение конъюнктуры, рассчитываем на повышение цены в Бразилии. Обычно мы не даем прогнозы по своей операционной деятельности, полугодовые показатели по МСФО планируем раскрыть в августе.
Возможна ли синергия с «Уралхимом» и рассматривается ли вопрос о полном объединении?
Пока такого решения не принято, но мы очень активно взаимодействуем. Например, по трейдингу формируем пакетные предложения: в одно судно грузим и калий, и азот, и фосфор, что удобнее и дешевле для нас и потребителя, которому при получении в одной точке только остается заняться блендингом. На совместной логистике мы экономим миллионы долларов. Помимо этого, у нас с «Уралхимом» много других совместных проектов.
А есть ли вариант вернуться к совместному трейдингу с «Беларуськалием»?
За последние семь лет обе компании научились работать самостоятельно и реализуют собственные стратегии работы на рынках. И все к этому привыкли. «Уралкалий» такое положение дел вполне устраивает.
Все-таки такие обсуждения ведутся?
Нет, сейчас ничего подобного не обсуждается.
Насколько вирус осложнил переговоры с потребителями?
Никаких осложнений не возникло. Мы смогли оперативно перейти на онлайн-общение, где обсуждали не только бизнес-вопросы, но и обменивались информацией о противодействии распространению пандемии. Например, когда пандемия только начала набирать обороты, наши партнеры из Китая провели для нас в формате видеоконференции презентацию, где поделились своим опытом организации работы в условиях covid-19.
У нас есть еще поставщики и подрядчики из Германии и Швеции, с которыми мы проводили онлайн-переговоры, причем очень успешно. Используем корпоративные онлайн-сервисы. Это очень удобно, мы достаточно быстро научились и с их помощью проводить совещания. К тому же у нас и до этого был большой опыт с учетом того, что компания представлена в десяти локациях по всему миру. В России, помимо Березников и Соликамска, где у нас расположены основные производственные площадки, есть офисы в Москве, Санкт-Петербурге и в Перми.
